горю пылаю

08.08.2015 в 16:38

Пишет  MacLean:

Предположим, в руках его истина, ну и что
Предположим, в руках его истина, ну и что? Если тут неспокойно - снаружи бушует шторм и отравлен там воздух, и всё там давно мертво, не ходи, не ищи, не бросай меня одного.
Предположим, в руках моих истина, говори, для чего вспоминать, то, что запер я сам внутри, и теперь не найти нам ни ниточки, ни ключа? Тебя вечность бы слушать, но только не отвечать.
Предположим, в руках его истина, но когда увенчаются пальцы когтями острее льда, ты от страха замрешь, не сумеешь и сделать шаг, да какой там вопрос, просто не забывай дышать.
Предположим, в руках моих - сколько мне врать себе? Я построил ковчег, спустил на воду колыбель, и, оставив среди урагана, прекрасно знал, что однажды о скалы ударит ваш рай волна.
Предположим в руках наших истина, что тогда? Вот он-я, создающий и рушащий города, вот он-я с твоей истиной, с каждым ответом, но, я хочу вместо них на ладони твою ладонь

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Я отвернусь,
я не вернусь,
это случится — поверь.

Вот уже год
Титания — ждет,
как загнанный дикий зверь.

Глаз — не отведу.
Я встречу беду.
Луна тебе путь осветит.

Знай — я дождусь.
Я не боюсь.

Мой рыцарь придет на рассвете.

---

Icon For Hire – Off With Her Head

Мне крупно повезёт, если я вновь увижу дневной свет.
Мой грех душит, моя грубость воздвигла стены, и они смыкаются.
В этой клетке полно следов от когтей, ослабляющих, дразнящих меня,
говорящих со мной...
Я и не знала, что падение будет таким лёгким.

Насколько мне хватит сил продержаться?
Я жду помилования от твоей окровавленной руки.
Я знаю, они придут с моими повинностями.
Враги требуют заплатить за все
проступки, несмотря на мои просьбы о смерти.

Не отпускай, потому что я не хочу быть такой, я не хочу быть такой,
я знаю, что умру.
Не отпускай, не отпускай,
спасай себя, потому что я не хочу быть такой, я не хочу быть такой.
Я знаю, что умру,
не отпускай, не отпускай, спаситель!

Твоя жизнь показала мне всю мою глупость,
она служит подтверждением того, что я всё ещё осуждена
и буду вечно держаться на краю,
пока ты не услышишь меня.

Насколько мне хватит сил продержаться?
Я жду помилования от твоей окровавленной руки.
Я знаю, они придут с моими повинностями.
Враги требуют заплатить за все
проступки, несмотря на мои просьбы о смерти.

Не отпускай, потому что я не хочу быть такой, я не хочу быть такой,
я знаю, что умру.
Не отпускай, не отпускай,
спасай себя, потому что я не хочу быть такой, я не хочу быть такой.
Я знаю, что умру,
не отпускай, не отпускай, спаситель!

---

У Мелеаны всегда всё валится из рук. У Мелеаны зацветают столбы и барные стойки, а от хороших влияний у героя вырастает хвост или пара лишних костей.
А ещё у Мелеаны слезы в глазах стоят и обида в алых волосах молниями запуталась.

---

нарисовать

"мне задача ясна,
но устали глаза
выбирать между чёрным и белым.

научи меня жить
и однажды забыть,
где расстались душа и тело."

---

хехе >;з

01:26
Опять кирпич! Ну сколько можно, Всемогущая? Я что, снова как дурак весь вечер трезвый сидеть буду?
01:26
Сквозь завывания вьюги послышалось: «БУДЕШЬ.».

---

я ведь никогда в жизни столько не смеялась. ни разу за все годы своего заточения.
у меня никогда не было детства.
никогда не было друзей.
сколько себя помню - я всю жизнь была одна.
я закапывалась в книги и бабушкины записи по самую макушку, чтобы изучать единственное из того, что было мне действительно интересно, и все эти книги - тяжёлые, пыльные, иногда даже ветхие, были моими единственными друзьями.
а теперь...

мы ведь не сможем действительно подружиться, верно? мы просто не можем даже остаться с той дружбой, которая вдруг появилась за эти краткие моменты моей...
свободы?

ты назвала свою лабораторию местом, где ты можешь быть самой собой.

у меня такого места нет - и никогда не было.

я не знаю, что такое "быть самой собой".

я знаю лишь слово "должна". я должна быть сильной, должна быть могущественной, я должна никому не показывать то, что творится у меня внутри - потому что ни к чему это всё. не в том я положении, чтобы думать о себе.
чтобы показывать свою слабость - не в том.

но в этот день - хоть и на несколько кратких мгновений искреннего радостного смеха и не лживых разговоров - у меня появилась возможность немного побыть... обычной? нормальной? просто... собой?

спасибо тебе.
... хотелось бы мне, чтобы всё это закончилось хоть немного по-другому.

---

"Я командую командой идиотов, которые командуют своими командами идиотов."

---

когда-нибудь я обязательно это переведу.

"Dark Ace. So glad you could join us."
I was worried that you weren't coming.

Still, logic and reason meant everything for her, and she did not know his reason of betraying his original squadron. She did not see his reason for staying in Cyclonia, with her.

She did not turn to watch him leave. That would be showing weakness, and she was not weak.

He smiled, watching her back. He didn't really care if her little science project with this strange machine worked or not. She was happy, and that was all that mattered.

Just a friendly reminder from her Talon Commander who she held in highest value that he would face death for her.

She was never the sentimental type, but these cards reminder her that she was never alone. She smiled, then placed her card next to the first. In her eyes, Dark Ace was never a failure.

"Dark Ace? Where exactly were you?" She didn't turn him, but he could hear the contempt, the scorn, in her voice. She was mad — she had thought he had left her, for good, without an explanation. Now that he was back, he was going to pay for making her worry over nothing.

"I'm sorry," she said softly. "I guess I kind of ruined the surprise." She replaced the crystals into his satchel, then walked down next to him. Wordlessly, she offered them back.
He placed a warm hand over hers, pushing her arms, satchel and all , back into her chest. "Happy Birthday, Master."
She smiled gingerly. "Thank you, Dark Ace."

So she sat there, alone, lost in her whirlwind of emotions. Mad, worried, guilty, upset, sad, depressed, touched, amazed, happy... there were so many things to feel, and she was so new to this; it was rare that anyone got through the protective armor around her heart and actually got a real response from her.

She was losing this battle.

He didn't need to speak; the symbolism was apparent. He was offering her his heart.

"It took you a while," she admitted. "I was worried that you would never come to me."
"My problem now is staying away from you," he teased.
"I could live with that," she replied.

Lark Cyclonis did not believe in fate.
Believing in fate would mean believing that someone other than her controlled her life. Believing in fate would mean admitting a lack of control.
There were so many possibilities for the future.

They could end up together, ruling side by side over a conquered Atmos.
They could end up together, facing the Sky Knight Council, facing public execution.
They could end up together, on the run, hunted like animals for the rest of their days.
One of them could end up dead.
She could kill him.
He could kill her.

Victory, defeat, tragedy — the possibilities were endless. The future was uncertain. She didn't like uncertainty.

She didn't have any Tarot cards, but she still had a deck of regular cards. She laid them all out, face down, four rows of thirteen.

She felt a shiver of foreboding run down her spine. Did she really want to know the future? Who said these cards meant anything in the first place?

Slowly, she picked one, flipped it up. In was Ace of Hearts.

Her lips curled up into a slow smile.

It took her a little while to realize that he was kissing her.
This wasn't what she wanted, was it? It meant that she had grown attached to him. Attachment was a sign of weakness. Weakness means losing.
Love was a sentimental lie for those bored with their lives and nothing better to do. Like all lies, it fell apart. It was only a matter of time.
Yet while her mind was pondering, confused, her lips were kissing him back.
She was losing this battle. She felt the bitter defeat.
At the same time, his lips tasted sweet. He tasted like victory.

"I love you, Lark Cyclonis, to the Far Side of Atmos and back. I love you so much that it's tearing me apart inside, and I can no longer distinguish reality from fantasy. All I know is that my feelings for you will never change."

---

Циклонис снятся кошмары каждую чёртову ночь.
Она сжимается в маленький комочек под одеялом на громадной кровати в гулких покоях со сводчатым потолком.

Она ни за что, никогда и никому не признается, что ей страшно.
Но ей страшно до стучащих зубов и мелкой дрожи.
Всегда было страшно — только она никому не говорила.
И не скажет.
Никогда.

Владычице огромной империи не пристало бояться кошмаров, пускай даже липкая, чёрная до пустоты темнота обступает со всех сторон, пускай нет даже молний, которые бы давали хоть немного света, пускай всё, что у неё осталось — огромный дворец и огромная власть, да крохотный, холодный бирюзовый кристалл в ладонях.

Циклонис боится кошмаров до тихих всхлипов и кусания запястий, потому что она сама медленно превращается в один огромный, неуправляемый кошмар.

Одеяло не пропускает свет, но его нет и без того, так что лучше уж тут — в этом маленьком, душном, тёмном и хоть сколько-нибудь безопасном пространстве.

В одиночестве.

Потому что сегодня она не осмелилась его позвать. Язык не повернулся.
Потому что сегодня на голову давит тяжёлый мрак и под душным одеялом не остаётся даже сил для дыхания.
Потому что сегодня она видела самый страшный из всех своих снов.

***

Тёмному Асу никогда не снятся сны.
Ему никогда и не хотелось. Стоит просто представить, какие картинки могли бы вставать перед его глазами по ночам после всего, что в его жизни произошло.
Он не жалеет, нет.
Просто почему-то иногда ему начинает казаться, что порой даже самые сильные идеалы не стоят простых человеческих ценностей. И это действительно кажется ему странным.

Тёмный Ас точно знает, за что он сражается. Всегда знал.
Но почему-то иногда воспоминания режут по живому.

В такие ночи он не спит вообще.

За окном не было привычных вспышек ярко-алых молний и багровых облаков — только абсолютный мрак, казалось, с каждой секундой сгущающийся всё больше.

Ас внимательно вглядывается в стену напротив своей кровати и слушает темноту.

***

Он не знал, что он делает напротив огромных дверей.
Он не знает, зачем он пришёл сюда в эту ночь.

Она не звала его — он не смел приходить.
Не должен был.

Но почему-то — здесь.

***

Дверь открывается без скрипа — он входит бесшумно, мягко переступая с пятки на носок, и садится на пол рядом с огромной кроватью.

— Кто разрешил тебе войти?

Тишина.

— Зачем ты пришёл?

Тихий вздох.

— Не уходи.

***

Он думает что потом, пожалуй, его понизят или отстранят от дел; может быть, ему прямо сейчас влепят оплеуху или просто испепелят каким-нибудь особо мощным и разрушительным кристаллом.

Но он на миг перестаёт дышать и тянет одеяло на себя.

Циклонис цепляется пальцами за ткань так, как вовсе не положено могучей правительнице — отчаянно и испуганно.
Ас тянет сильнее и — резко дёргает.

Маленькая крепость падает и перед его взором предстаёт напуганный до слёз ребёнок.
До крупных, солёных слёз, стекающих по щекам. Огромные, опухшие от рыданий фиолетовые глаза, искусанные руки и крошечный бирюзовый кристалл, который Циклонис сжимала так, будто он был её собственным сердцем, оказавшимся у неё в руках.

— Я... видела, как ты умер. Во сне. Своими глазами видела, как ты умирал. Рассыпался. Исчез.

Властный голос дрожал и был на два тона выше.

Циклонис сжалась в комочек, прижимая к себе кристалл и смотря на Аса так, как будто видит его впервые.
Он не отводит взгляд.

— Это я виновата. Во всём я была виновата. Ты... а как же я?.. как же...

Маленькая императрица глотает слёзы и вместо того, чтобы приблизиться к единственному живому человеку во всём огромном пространстве тёмных покоев — медленно отползает от него.

— ... одна? Ты ведь... только ты и...

Ас думает, что если его не понизят, не ударят и не вырубят, то просто убьют.
Ас думает, что он совершает глупость, а самое странное в том, что он впервые не понимает, зачем делает что-то.

Хотя — нет.
Не впервые.

Когда он пел испуганной маленькой принцессе колыбельные — он тоже не понимал.
Когда он готов был умереть ради того, чтобы жила эта глупая девчонка — не понимал.

Не понимает и сейчас, когда берёт в свою руку узкое запястье и тянет на себя.

Циклонис не возмущается, не кричит и не пытается его убить — просто истерично всхлипывает и слабо дёргает рукой.

Ладно.

Ас поднимается, садится рядом и осторожно прижимает императрицу лбом к своей груди.

Циклонис не понимает, как он смеет это делать.
Циклонис не понимает, зачем он это делает.
Циклонис очень слабо помнит, понимала ли она, зачем около недели, почти не спя, колдовала с кристаллами над своим бессознательным телохранителем, который чуть было не погиб по её вине.
Но ещё больше она не понимает, почему вдруг начинает рыдать. Громко, с хриплыми криками, дрожа и царапая его плечи.

Она не звала его.
Не хотела звать.
Что он делает здесь, в её пустых покоях, по гулким потолкам которых летают, словно летучие мыши, её кошмары, отталкиваясь от стен?
Они съедят её, она знала это, рано или поздно — съедят; сожрут заживо, поглотят изнутри, выльются в жгучее безумие, выедят сердце и загонят в самый дальний угол её испуганную душу. Останутся только страх и ненависть; осознание того, что она снова одна — со всей этой тьмой, со всем этим липким мраком.

Но его руки — мозолистые жёсткие ладони, усталые и крепкие, держат её запястье и осторожно гладят по макушке.

Как в детстве — когда тихая хриплая колыбельная разгоняла мрак, прогоняла кошмары и позволяла дышать спокойно и свободно.

— Ты только не смей умирать. — Голос охрип после получаса рыданий, а дыхание до сих пор не восстановилось. — Я запрещаю тебе покидать меня.
Тёмный Ас не знает, что движет им — человеком, который предал своего товарища ради того, во что он тогда верил, человеком, который спокойно отправляет на смерть других людей, человеком, который никогда и ничего не ценил выше своих идеалов — но он тихо дышит, уткнувшись в макушку своей повелительницы, маленькой императрицы, испуганной и отчаявшейся девочки.
— Я всегда буду здесь, — произносит он тихо.
— Обещай. — В её властном голосе — тихая просьба.
Всё внутри Аса вопит о том, что сейчас происходит что-то очень странное и он делает и говорит невероятную чушь, но...
— Обещаю, — тихо отвечает великий, ужасный и непобедимый Тёмный Ас и прикасается губами к виску Циклонис.

Гордая повелительница спокойно улыбается и расслабляется в его руках.

В Атмосе блещет первыми лучами рассвет.

---

зачем я просто иду и раз за разом добиваю себя всё больше?

---

надо написать отчёт о ф3. большой-большой отчёт с тучей фотографий.
а пока - спать.

---

этот ловкий момент, когда очешуенности скетча не мешают даже рвущие бумагу не слишком качественные цветные карандаши и то, что эта бумага, собственно, в принципе может рваться.
я довольна аж.

---

your way to life has only showed me what a fool I am
it serves the purpose of confirming I remain condemned
and I will ever linger on the edge
unless you hear me

---

ПРОДОЛЖАЕМ УПАРЫВАТЬСЯ

---

почему мне так смешно и почему я хочу продолжать скетчить эти глупости?

1. ревность
2. лужи
3. фанаты
4. залезть на спину и мстительно душить
5. сохнущие ногти. беспомощность
6. плед
7. шрамы
8. царапины на шее
9. кутаться в куртку. красный шарф
10. синяки на запястье
11. СТИМПАНК
12. поцелуй в основание крыла
13. сдавшие нервы
14. опустить подбородок на плечо. "цун-цун, дере-дере!"
15. пижамы, конец рабочего дня; "неужели ты единственный адекватный человек под моим командованием?"
16. "научи меня быть счастливым вереницей долгих ночей"

---

корябать полуночные стишки по своим же случайным фразам - это диагноз.

Ты опускаешься на колени, передо мной склонившись.
Я улыбаюсь, свой взгляд забыв и лишь на миг забывшись,
Право, всё это – глупо и странно, словно в театре пьеса…
Ты до сих пор сбиваешься и называешь меня "принцесса".

---

Ты до сих пор сбиваешься и называешь меня "принцесса".
Пять мне было уже очень, очень давно.
Я совсем забыла уже эти старые чувства...
но я никогда не забуду твоих колыбельных.
Хриплых колыбельных, пахнущих синяками под глазами, дымом, чёрными грозовыми облаками, шершавыми пальцами и невольной, неумелой улыбкой.

Я не могла дотянуться тебя так же, как и ты - до меня.
До сих пор не могу.

Ты был рядом тогда, когда никого рядом не было.
Твоё сердце принадлежало мне с первого звука твоей колыбельной.
С первого взгляда тогда ещё серых глаз.

Ты всегда будешь здесь, преклонив колени перед моим троном.

Ты всегда будешь здесь, следуя за мной.

Ты мой самый верный предатель, Ас.

... не покидай меня.

---

"Он сделал мне малиновый чай, а потом укрыл мои ноги теплым одеялом. Внутренняя сука, которая сидела внутри меня, тут же сдохла."